ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ, ВЕЧНОСТЬ

(ETERNAL LIFE, ETERNALITY, EVERLASTING LIFE)

Предоставленный Богом дар благословенного пребывания в присутствии Бога, которое продлится вечно. В особенности это относится к качеству жизни в этом веке и к качеству и продолжительности жизни в веке грядущем. Ключом к пониманию библейского значения этих терминов является то, как используется в Библии слово вечный.

Учение Ветхого Завета. Бог вечен (Вт. 33:27; Пс. 9:37; 47:15). Писание не приводит философских размышлений по поводу этого факта, но принимает его. Господь есть твердыня вечная (Ис. 26:4) и Царь вечный (Иер. 10:10). Слово Бога, коренящееся в Его существе и в Его воле, так же вечно (Пс. 118:89), как и Его праведные законы (Пс. 118:61), Его пути (Авв. 3:6) и Его Царство или владычество (Дан. 3:33; 4:31). Поскольку Бог вечен, вечны и Его любовь (3 Цар. 10:9), Его благословения (Пс. 20:7) и все Его свойства и достоинства. Они длятся без конца; пока существует Бог, существуют и они.

Слова «вовек милость Его» повторяются двадцать шесть раз в одном только 135-м псалме (Пс. 135:1-26). Повсюду в Псалтири словом вовек характеризуются пребывание Бога (Пс. 9:8), Его защита (Пс. 11:8), Его совет и помышления (Пс. 32:11), достояния Его народа (Пс. 36:18), Его престол (Пс.

54:20), Его владычество (Пс. 65:7), Его память о Своем завете (Пс. 104:8), Его правда (Пс. 110:3), Его истина (Пс. 116:2), Его откровения (Пс. 118:111, 152) и Его имя (Пс. 134:13). В других книгах Ветхого Завета неоднократно встречаются дополнительные подтверждения этих и других бесконечных качеств Бога и Его спасительного провидения.

Кое-кто отрицает, что ветхозаветные Писания и история по большей части не предполагали существования лично значимой для человека вечности. Немалая часть современных библеистов согласилась бы, что в Израиле вера в жизнь после смерти отсутствовала. Справедливо, что многие библейские персонажи, подобно кое-кому из тех, кто их изучает, словно бы забывают о своем эсхатологическом предназначении. Они мало осведомлены о трансцендентном мироустройстве, которое им предстоит познать на собственном опыте, о божественно предписанном будущем, налагающем императивы и на настоящее. Точно так же справедливо, что в Ветхом Завете знание о реалиях вечности менее конкретизировано и не такое полное, как в Новом Завете. И все же следует помнить о прогрессирующей природе библейского откровения (как и об ограниченном в силу необходимости кругозоре каждой отдельной книги Ветхого Завета). Многие центральные доктрины Библии (например, учение о Троице, о воплощении, о божественном самопожертвовании ради греха) в ранней библейской истории лишь намечены, чтобы в свой срок обрести плоть и кровь. Многочисленные указания Ветхого Завета на будущее Господа, а тем самым и на будущее тех, кто верует в Него, оставляют мало оснований для утверждений, что будто бы в Ветхом Завете не содержится ни единого намека на жизнь вне этого мира. Такие утверждения объяснимы, когда за догму принимаются предположения, методы и умозаключения эпохи Просвещения или постмодернизма.

В Ветхом Завете вечность, по всей видимости, не мыслится в чисто абстрактных терминах как статичное состояние вне времени. Греческое слово aiōn (век, эра, эон, вечность) в Септуагинте и в Новом Завете соотносится с ветхозаветным еврейским словом olam (продолжительное время, вечность); ни одно из используемых в Писании слов не соответствует понятию вечности, появляющемуся в античной философии

Платона и Аристотеля. Для Платона вечность — это безвременное и трансцендентное состояние, состояние абсолютно вне временного измерения. Для Аристотеля же, как и для Фомы Аквинского, который в этом вопросе выступает его последователем, вечность «познается через две характеристики: во-первых, через бесконечность всего, что бы ни находилось в вечности, то есть через отсутствие у него начала и конца... во-вторых, через то, что сама вечность лишена последовательности событий и существует вся сразу (tota simul)» (Фома Аквинский, Summa, 1,10,1).

При такой точке зрения вечность представляет собой недвижимое, неизменное состояние, оторванное и качественно отличающееся от времени. Время и вечность антонимичны, и вечность доступна для человеческой мысли лишь благодаря умозрительным спекуляциям, в которых Бог видится не личностным, живым, историческим, самораскрывающимся существом, изображенным в Писании, но непостижимым «неподвижным перводвижителем» аристотелевских размышлений. Подобные представления оказали большое влияние на западное богословие и на то, каким образом многие христиане даже сегодня понимают выражения «вечность» и «жизнь вечная», встречая их в Библии.

Ветхий Завет, как и Новый, противостоит дуализму «время — вечность». На самом деле в обоих из них говорится о грядущем веке, в котором не будет места злу, а Божья жизнь и слава будут иметь решающее значение для всего, что существует и происходит. Это кардинально отличается от современного мироустройства. Но грядущий век имеет точки соприкосновения с нынешним, потому что Бог грядущего века одновременно является Богом века нынешнего (дозволяет присутствие сатаны и зла в «настоящем лукавом веке» (Гал. 1:4) до тех пор, пока они не придут к своему концу). Его владычество распространяется на все времена и сверх всех времен.

Это означает, что временно существующий порядок имеет искупительный потенциал в качестве сферы, в которой Божий Дух, Дух воплощенного и воскресшего Иисуса Христа, реализует Свою волю в человеческих делах. История, при том что она не может полностью вместить реальность трансцендентного Бога, не лишена также способности воспринять Его присутствие и откликнуться на него. Благодаря Боговоплощению мы в изобилии имеем тому доказательства. И вечность, хотя хронологически она и вне временной жизни здесь и сейчас, не во всех отношениях качественно от нее отдалена и отчуждена. Таким образом, мы можем полагать, что в библейском откровении Бог присутствует внутри и в существе как нынешнего миропорядка, так и грядущего; нам нет нужды обращаться от Писания к вневременному философскому идеализму для того, чтобы получить нормативное представление о природе вечности и ее отношении к настоящему времени.

Ветхий Завет, следовательно, побуждает нас относиться к вечности как к постоянству явленного через откровение участия Бога в делах Его народа во времена прошлые, нынешние и вечные. Наш Бог всегда заботится о Своем имени и о Своем народе, которому соблаговолил раскрыть его. Это прежнее положение вещей продлится вовеки, до тех пор пока существует живущий и любящий Бог. Чтобы ближе подойти к определению вечности, следует, видимо, прислушаться к призыву Библии установить личные взаимоотношения с Богом. Довериться Ему — это значит усвоить смысл слова вечный. Жить с ответственностью перед Ним означает прийти к пониманию «вечной жизни» и даже к проникновению в нее.

Вечная жизнь. Темой, доминирующей в Новом Завете, хотя и не лишенной ветхозаветной основы, является вечная (или вечно длящаяся) жизнь. Таким образом, вечная жизнь выступает одной из объединяющих тем Нового Завета. Это выражение подразумевает спасение, которое Бог предоставляет тем, кто Ему доверился и служит Ему. Обозначает оно не только меру времени, которое благоволением Бога даровано Его народу, но также качество существования, которым тот может обладать, поклоняясь и служа Богу.

Евангелие от Иоанна изобилует ссылками на вечную жизнь. Вопрос Никодима о служении и учении Иисуса побудил Иисуса рассказать об этом (Ин. 3:15-16). Это дар для всех тех, кто верует в Сына, но он не достанется тем, кто отвергнет Его (Ин. 3:36). Иисус сходным образом говорит о вечной жизни во время Своего короткого раннего служения в Самарии. Он убеждает женщину у колодца, что вера в Него утолит жажду ее души; она приобретет «источник воды», текущий в ней «в жизнь вечную» (Ин. 4:14; ср. Ин. 4:36). В ответ на обвинения в несоблюдении субботы Иисус в Иерусалиме призывает Своих слушателей внять Его слову и уверовать в Бога; сделать так означает получить «жизнь вечную». Это означает избавление от осуждения в день гнева и в грядущем веке. В настоящем же веке это означает перейти «от смерти в жизнь» (Ин. 5:24). Вечная жизнь доступна благодаря изучению Писаний, свидетельствующих об Иисусе Христе (Ин. 5:39).

Иисус призывает толпу на галилейском берегу стараться «не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий» (Ин. 6:27). Бог желает, чтобы «всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную»; это приведет к его воскресению «в последний день» (Ин. 6:40). С трудом воспринимаемое утверждение Иисуса о том, что каждый, «ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную» (Ин. 6:54), является призывом к грешникам сделать выполнение воли Отца своей едой и питьем, уверовав в Сына, подобно тому как Сын сделал выполнение воли Отца Своей ежедневной пищей (Ин. 4:34).

Христоцентрическая природа вечной жизни акцентирована словами Самого Иисуса в молитве той ночью, когда Он был предан. Во-первых, Иисус напомнил Небесному Отцу, что Он дал Сыну «власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную» (Ин. 17:2). Далее Он приводит сжатое описание того, что подразумевает вечная жизнь: «сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:3).

Вечная жизнь, как она представлена в Евангелии от Иоанна, образует прочное основание для апостольской проповеди и учения в десятилетия, последовавшие за смертью и воскресением Иисуса. Легко предвидеть, что она неоднократно упоминается в самом длинном из сохранившихся собственных посланий Иоанна (1 Ин. 1:2; 2:25; 3:15; 5:11, 13, 20). О ней говорят и Павел, и Лука в связи с первым миссионерским путешествием Павла (Деян. 13:46, 48). В самом раннем из сохранившихся посланий Павла он провозглашает, что каждый, «сеющий в дух», «от духа пожнет жизнь вечную» (Гал. 6:8). Павел говорит, разумеется, о Духе Бога живого, о Духе Иисуса Христа (Рим. 8:9-11). В Послании к римлянам раскрывается, что Бог дарует вечную жизнь «тем, которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия» (Рим. 2:7). И все же вечная жизнь достигается не благодаря человеческим усилиям, но благодаря божественному самопожертвованию, посредством которого Христос снял проклятие, из-за греха Адама павшее на человечество (Рим. 5:12-21). Благодаря Христу «благодать воцарилась чрез праведность к жизни вечной Иисусом Христом, Господом нашим» (Рим. 5:21; ср. Рим. 6:22, 23).

Павел, не считавший вечную жизнь чем-то необязательным или маловажным, в последнем из дошедших до нас посланий по-прежнему возносит ей славу. «Надежда вечной жизни» фактически является фундаментальной для веры в Бога и познания Его (Тит. 1:1-2). Здесь, как и повсюду у Павла, «надежда» означает вполне надежную, пускай и не полностью еще осуществленную реальность (Рим. 8:24). Павел, бывший заклятый враг Христа, говорит Тимофею, что его обращение послужило примером «тем, которые будут веровать в Него (во Христа) к жизни вечной» (1 Тим. 1:16). Он просит Тимофея держаться «вечной жизни», к которой тот призван (1 Тим. 6:12). По-видимому, примерно в тот же самый период поздней апостольской эры Иуда призывал своих читателей: «сохраняйте себя в любви Божией, ожидая милости от Господа нашего Иисуса Христа, для вечной жизни» (Иуд. 21).

Если у Иуды вечная жизнь представлена как будущая возможность, то во многих других местах о ней говорится как о нынешней реальности. Что же она такое? По-видимому, и то, и другое. Вечная жизнь имеет два измерения: «уже да» и «еще нет». Толкователи иногда заблуждаются, отдавая предпочтение одному из них в ущерб другому. Библейские утверждения, взятые в совокупности, диктуют более взвешенное отношение к обоим аспектам этой двусторонней истины: вечная жизнь есть достояние нынешнего времени в смысле ее реальности, действенности и неотменяемости (Ин. 10:28). Однако ее полная реализация дожидается жизни с Господом в грядущем веке.

Слово вечное в разных местах Нового Завета. Слово вечное (греч. aionios) встречается в качестве прилагательного во многих заслуживающих внимания контекстах. В Лк. 16:9 Иисус говорит о «вечных обителях», ожидающих тех, чье отношение к маммоне, к земным сокровищам, угодно Богу. Это еще один способ сказать о небесах с помощью земной, пространственно-геометрической метафоры (Ин. 14:2-3). Павел говорит о «вечном доме», который ждет людей после смерти (2 Кор. 5:1), однако подразумевает при этом воскресение во плоти, а не небесное обиталище в смысле здания. Далее, Павел прибегает к этой фигуре речи, чтобы подчеркнуть временность жизни, а не сослаться на Платоново освобождение души от телесных оков. В Новом Завете, как и в Ветхом, слово вечное имеет иной смысл, нежели в греческой философии.

Божья «вечная сила» очевидна даже для неверующих благодаря величию сотворенного миропорядка (Рим. 1:20). Слово вечный описывает Самого Бога, Царя в Его монаршем великолепии, Который в то же самое время «нетленный, невидимый» и единый (1 Тим. 1:17). Павел говорит о «вечном Боге», Чье повеление лежит в основе апостольской проповеди народам (Рим. 14:25). Бог владычествует в «вечном Царстве» (2 Пет. 1:11), дает «утешение вечное» (2 Фес. 2:16), осуществляет Свое «предвечное определение» (Еф. 3:11) и дарует «вечную славу» (1 Пет. 5:10; 2 Кор. 4:17; 2 Тим. 2:10) избранным, которые страдают ради Его Царства и Его Сына. Дарование «вечной славы» вслед за страданиями, как это разъясняется в разных местах, — одна из величайших привилегий объединения с Христом, сообщающая преимущество: христиане — «наследники Божии, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим. 8:17).

Автор Послания к евреям говорит об Иисусе Христе как источнике «спасения вечного» для всех послушных Ему (Евр. 5:9). «Воскресение мертвых и суд вечный» — это элементарные истины, которые совершенные верующие давно познали (Евр. 6:2). Кровь Христа, в отличие от ветхозаветных жертвоприношений, несет «вечное искупление» (Евр. 9:12), ибо Христос принес Себя Богу «Духом Святым» (Евр, 9:14) — и, если обратиться к греческому тексту, вечным. Благодаря вере во Христа «призванные к вечному наследию получили обетованное» (Евр. 9:15) «Кровию завета вечного» (Евр. 13:20).

В том же самом смысле, в каком слово вечное относится к благу для тех, кто ищет

Бога, вечное отныне и вовеки осуждение грозит остальным за их непослушание и безразличие. Иисус говорит о «вечном осуждении» хулящих Духа Святого; таким не будет прощения вовек (Мк. 3:29) — возможно, еще и потому, что у совершившего подобную мерзость не возникнет желания его добиваться (Евр. 12:17). Окончательными результатами отвержения Христа будут «огоньвечный» (Мф. 18:8; 25:41; Иуда 1:7), «мука вечная» (Мф. 25:46) и «вечная погибель» (NIV everlasting, «вечно длящаяся», «нескончаемая»; греч. aion). Хотя такие мрачные перспективы бывает иногда трудно совместить с представлением о любящем Боге, нет способа, который был бы лингвистически убедителен, удовлетворял с богословской точки зрения и позволял избежать заключения о том, что точно так же, как радость от присутствия Бога распространится на все времена — вечность, вечным будет и ощущение, рожденное Его явным неудовольствием.

И все-таки «вечное Евангелие» (Отк. 14:6) подает надежду, говорит о двери, ведущей к нескончаемому благословенному будущему пред Господом, а не об отлучении от Него. Хотя основополагающим установлением и Ветхого, и Нового Завета является грядущий суд с вечными последствиями для каждой отдельной души, их явная и настоятельная мольба ко всем людям — внять Благой Вести и через нее примириться с Богом (ср. 2 Кор. 5:18-21).

Этика и поклонение. Практически все библейские авторы считают непреложным фактом, что вечное имеет весомые и неизбежные последствия для временного. Они знают, что Бог является «Отцом вечности» (Ис. 9:6), Который подает добрые дары всем — и праведным, и неправедным. Но они также настаивают, что однажды Он явит Себя вечным судьей для всей земли (Быт. 18:25; 1 Цар. 2:10; 1 Пар. 16:33; Пс. 9:9; Ин. 12:48; Рим. 2:16). То, что произойдет в будущем — эсхатологический суд, — должно считаться решающим для человеческого мышления и поведения в настоящем. «Ибо всякое дело Бог приведет на суд, и все тайное, хорошо ли оно, или худо» (Ек. 12:14; ср. 1 Кор. 4:5; 2 Тим. 4:1). «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда» (Мф. 12:36). Если слова будут оцениваться так серьезно, что же говорить о поступках людей?

Вечность выступает, следовательно, отнюдь не философской категорией, служащей для чисто спекулятивных целей. Скорее, она является одним из измерений установленного Богом миропорядка, побуждающим людей искать угодное Богу здесь и сейчас, делая их высшей задачей всемерное удовлетворение Его интересов и стремление к Его Царству, с тем чтобы они могли впоследствии испытать Его благоволение. В этом смысле размышления о вечности и вечной жизни не могут обойтись без серьезного рассмотрения этических следствий из них. Господь, являющийся «нашим царем» и «нашим судией»,одновременно и «законодатель наш» (Ис. 33:22; ср. Иак. 4:12). Проникновение в тайну вечности начинается с пристального внимания и доверчивого отклика по отношению к наставлениям и повелениям нашего «судии праведного» (Пс. 7:12). Павел выражает фундаментальное, если не самое значительное, христианское убеждение относительно того дня, когда Бог извлечет на свет все сокрытое: «а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его» (2 Тим. 4:8). Вечностью — подразумевающей уверенность в оправдании перед вечным Судией — определяется праведное настоящее Павла.

Вопрос этики лишь одно из следствий, вытекающих из библейского богословия вечности, другим вопросом оказывается поклонение. Вечность лежит в основе доксологии, то есть славословия Бога. Уже в победной песни Моисея основой возносимой хвалы служит вечное владычество Бога: «Господь будет царствовать во веки и в вечность» (Исх. 15:18). Давид подхватывает и развивает дальше этот мотив: «Господь — царь на веки, навсегда» (Пс. 9:37). Место Своего обитания Бог утвердит «на веки» (Пс. 47:9); Его хвала — «до концов земли... ибо сей Бог есть Бог наш на веки и веки; Он будет вождем нашим до самой смерти» (Пс. 47:11, 15).

Грешники получают доступ к вечному престолу Бога (Пс. 44:7; Евр. 1:8), что и было обещано потомкам Давида (2 Цар. 7) как наследникам Авраама (Лк. 1:33, 55) благодаря священническому служению Иисуса Христа, «священника вовек» (Евр. 5:6; 6:20; 7:21). Поскольку все четыре евангелия и Книга Деяний строго придерживаются исторической канвы, рассказы о жизни и служении Иисуса не усыпаны возвышенными славословиями Христа. Его земные невзгоды заслоняют Его вечную славу. Но в посланиях положение дел совершенно меняется. В большинстве из них поклонение выражено обилием восклицаний, явно указывающих на вечность Бога или Христа. Он прославлен «вовеки» и «во веки веков». В иных посланиях та же слава подразумевается в восхвалении вечной награды от Господа: «венца нетленного» (1 Кор. 9:25), жизни, в которой «всегда с Господом будем» (1 Фес. 4:17; ср. Флп. 1:23). Как пишет Иоанн, «исполняющий волю Божию пребывает вовек» (1 Ин. 2:17) благодаря евангельской истине, «которая пребывает в нас и будет с нами вовек» (2 Ин. 2).

Однако наиболее решительно связывает вечность Бога с поклонением последняя книга Писания. Видение Иоанна начинается с хвалы Богу «во веки веков» (Отк. 1:6). Превознесенный Иисус Христос объявляет, что Он «жив во веки веков» (Отк. 1:18). Господние сила, владычество и слава в безграничности их бытия составляют литературный контекст последующих глав. Также никогда не кончаются мучения врагов Бога, и «дым мучения их будет восходить во веки веков» (Отк. 14:11; ср. Отк. 19:3; 20:10). А счастье ожидает тех, кто в нынешней жизни принял благодать вечного Бога через Его Сына: в поклонении вечному Царю они «будут царствовать во веки веков» (Отк. 22:5).

Роберт У. Ярбро

См. также: ВЕРА; БЛАГОДАТЬ; НЕБО; СПАСЕНИЕ.

Литература: J.Auer and J.Ratzinger, Eschatology: Death and Eternal Life; O.Cullmann, Salvation in History; G.Habermas and J. P. Moreland, Immortality: The Other Side of Death; A. T. Lincoln, Paradise Now and Not Yet; O. ODonovan, Resurrection and Moral Order; B. Witherington, Jesus, Paul, and the End of the World.