ДАРЫ СВЯТОГО ДУХА

(HOLY SPIRIT, GIFTS OF)

Четыре новозаветных места описывают те особые дары, которые Святой Дух уделяет народу Божьему (Рим. 12:3-8; 1 Кор. 12 - 14; Еф. 4:7-13; 1 Пет. 4:10-11). Терминология варьирует от обычных слов, обозначающих «дар» (dorea, doma — Еф. 4:7-8), до слова, однокоренного с «благодатью» (charisma — 1 Пет. 4:10; Рим. 12:6; 1 Кор. 12:4, 9, 28, 30-31), и до существительного, образованного от прилагательного «духовный» (pneumatika — 1 Кор. 12:1; 14:1, 37). Но сущность даров остается неизменной: это особые, божественно ниспосланные дарования для служения триединому Богу к общей пользе Его народа, Церкви (1 Пет. 4:10; Рим. 12:4-5; 1 Кор. 12:7; Еф. 4:12-13). Ни один из текстов не помогает нам определить соотношение между духовными дарами и «природными» талантами и способностями; примеры из Писания показывают, что некоторые из них приобретаются полностью de novo (лат.) — внове, впервые (например, дар пророчества и иных языков в Деян. 19:6), в то время как другие основываются на подготовке под божественным руководством в течение всей жизни (как в случае апостольства Павла, подготовленного за счет его уникальной смеси еврейского, греческого и римского происхождения и образования). За Духом следует признать свободу распределять дары, как Ему угодно.

В четырех перечнях духовных даров обнаруживаются как значительные совпадения, так и немаловажные отличия. Это предполагает, что ни один из перечней, рассматриваемый отдельно или в совокупности, не предназначался стать исчерпывающим. Скорее, в каждом подразумевается разнообразие способов, которыми Бог одаривает христиан для духовного служения. Расширенная классификация, следовательно, может охватывать и другие дары, не указанные конкретно. Можно провести различие между дарами, которые требуют вмешательства чуда или божественного откровения (например, дары пророчества, исцеления, чудес, иных языков и их истолкования), и другими, менее «сверхъестественными» дарами, хотя существует подозрение, что христиане первого столетия могли все их считать в той или иной степени сверхъестественными. Можно также выделить из остальных дары руководства (апостолы, начальники, учители, пастыри и евангелисты), хотя следует соблюдать осторожность, чтобы не перепутать дары со служением (установленное людьми положение человека в церковной иерархии). Можно указать на ряд даров, которые с очевидностью требуют дополнительной доли добродетелей и ответственности, присущих всем христианам (например, вера, служение, щедрость, милосердие, благовествование), в дополнение или в противопоставление к тем дарам, для которых многим верующим не хватает способностей или ответственности (например, чудеса, иные языки, управление). В 1 Пет. 4:11 предлагается, возможно, самое простое деление (дар говорить и дар служить). Но библейский богослов предпочтет иное решение, рассмотрев каждый из трех главных мест у Павла по очереди и истолковывая каждый перечень в свете объемлющего его исторического и литературного контекста каждого из посланий.

Богословские принципы. В 1 Кор. 12 Павел перечисляет девять ключевых принципов. 1) Основополагающий критерий для того, чтобы отличать одаренного Духом человека от обманщика — исповедует ли он Христа как Господа или нет (1 Кор. 12:1-3). 2) Все дары происходят от триединого Бога (1 Кор. 12:4-6). 3) Каждый христианин имеет по меньшей мере один дар (1 Кор. 12:7). Этим подразумевается, что верующему нет необходимости ждать какого-то духовного опыта после обращения в веру, чтобы стать готовым к служению, хотя не исключено, что Бог даст человеку после его обращения дополнительные дары. 4) Дары предназначены для общего строительства Церкви (1 Кор. 12:7). 5) Внутри единообразия существует различие (1 Кор. 12:8-10). Христианин не может ожидать, что у других будет такой же дар, как у него.

Дары распределяются по воле Духа (1 Кор. 12:11). Человек может желать определенных даров и молиться о них (1 Кор. 12:31; 14:1, 12), но Бог не обещает, что даст в каждом таком случае просимый дар.

Все дары необходимы для строительства Церкви; ни один не может быть отброшен как несущественный (1 Кор. 12:14-26). Действительно, те, кого Бог наиболее ценит, могут быть наименее приметны (1 Кор. 12:22-25). 8) Встречается нумерация даров (1 Кор. 12:27-28), однако их порядок определен скорее по хронологии, чем по важности. Апостолы и пророки служат основанием в жизни любой Церкви (ср. Еф. 2:20); затем учителя учат, наставляют юных верующих и вновь образованную конгрегацию; и наконец, сцена подготовлена для проявления всех остальных даров. 9) Ни один из даров не доступен для всех христиан (1 Кор. 12:29-30; в 1 Кор. 14:31 «все» правильней толковать как «все пророки», а не как «все верующие»); поэтому ни один конкретный дар не может быть сделан критерием спасения, освящения или духовного статуса.

В 1 Кор. 13 подчеркивается, что без любви духовные дары никчемны. В 1 Кор. 13:1-3 это проиллюстрировано четырьмя показательными примерами: языки, пророчество, вера и щедрость. Здесь напрашивается предположение, что в 1 Кор. 13:8-9 с помощью схожих примеров формулируется тезис, который может быть проиллюстрирован на примере любого из даров — что по сравнению с любовью все они преходящи. Глаголы прекратятся, умолкнут, упразднится в греческом тексте предстают как близкие синонимы с небольшими стилистическими вариациями. Мы не найдем ни лексического, ни грамматического обоснования для перевода «языки прекратят (или упразднят) сами себя». В тринадцати из остальных четырнадцати случаев употребления в Новом Завете слова раиб оно находится в медиопассиве, в таких контекстах, где промежуточное значение не выражено явно, и существуют свидетельства, что раиб становился в эллинистическом диалекте греческого языка отложительным глаголом. Языки, подобно мудрости и знанию, прекратятся, «когда... настанет совершенное» (1 Кор. 13:10). Но ни один из текстов не дает ни малейшего основания полагать, будто новозаветные священнописатели связывали окончание века со смертью апостолов или завершением канона. Напротив, слова, однокоренные с telos (к которым здесь принадлежит teleion, «совершенство, совершенное»), постоянно относятся к концу века, когда возвратится Христос (в 1 Коринфянам наиболее показательно место, из которого следует, что духовные дары даны Церкви до времен парусии — 1 Кор. 1:7).

Второе обсуждение духовных даров у Павла встречается в начале увещательной части Послания к римлянам (Рим. 12 - 16), послания, которое содержит наиболее систематическое изложение благовестил Павла (Рим. 1 - 11). Основная обязанность христианина — полная преданность Богу телом и душой (Рим. 12:1-2). Далее, христиане должны применять свои неповторимые духовные дары по мере веры (Рим. 12:3-8). Критическое значение для успеха здесь имеет правильная самооценка (Рим. 12:3-5). По аналогии с такой же последовательностью в 1 Кор. 12 - 14 Павел затем переходит к наставлениям о любви (Рим. 12:9 - 13:10).

В Еф. 4 Павел больше внимания уделяет одаренным людям, нежели дарам самим по себе, однако более общие богословские вопросы решаются сходным образом. Дары приходят от Христа, Который распределяет их верующим по Своему усмотрению (Еф. 4:7); это результат Его воплощения и вознесения (Еф. 4:8-10). В качестве конкретных примеров здесь упоминаются только дары к руководству людьми (Еф. 4:11), но ответственность руководителей заключается в том, чтобы призывать паству на дело служения «доколе все придем в единство веры» (Еф. 4:12-13). Только тогда Церковь можно будет назвать совершенной в меру полного возраста Христова (Еф. 4:13).

Индивидуальные дары. Два наиболее противоречивых дара у коринфян — это иные языки и пророчества, так что Павел посвящает этому вопросу целую главу (1 Кор. 14). Эти два дара и сегодня заслуживают самого пристального внимания.

В Ветхом Завете пророчество подразумевает прорицание или провозглашение Слова Божьего на основе откровения от Самого Яхве. В эллинистическом мире I столетия пророчество приобретало самые разные формы, однако общим знаменателем для него оставалась вера в то, что весть исходит непосредственно от Бога или богов. Такая весть обычно адресовалась определенной аудитории и соответствовала конкретной потребности. Восприятие откровения в таком случае не требовало, но и не исключало предварительную подготовку и медитацию. В Новом Завете Агав служит примером пророка, способного предсказывать будущее (Деян. 11:27-30; 21:10-11; ср. Иоанна как провидца в Отк. 1:1-4). К числу других людей, именуемых пророками, относились Павел и Варнава (Деян. 13:1). Возможно, лучшей иллюстрацией для духа пророчества служит перевод имени «Варнава» — «Сын утешения» (Деян. 4:36). Петр, упоминая пророчество Иоиля (Иоиль 2:28-32), исполнившееся на Пятидесятницу, указывает, что пророчества будут характерны для «последних дней», для всей новозаветной эры. Бог ниспошлет этот дар многим верующим, независимо от их возраста, пола и социального положения (Деян. 2:17-21; дополнительные примеры см. в Деян. 19:6; 21:9).

В 1 Кор. 14 Павел назидает коринфянам, что дар пророчества предпочтительней дара языков, потому что пророчества более вразумительны (1 Кор. 14:1-19). Он также требует, чтобы пророки вели себя определенным образом (1 Кор. 14:29-33), предписывая им говорить не в экстазе, а следя за своей речью (1 Кор. 14:30-32). «И пророки пусть говорят двое или трое, а прочие (то есть вся конгрегация — К.Б.) пусть рассуждают» (1 Кор. 14:29). В 1 Фес. 5:20-21 и в 1 Ин. 4:1 также подчеркивается эта необходимость «все испытывать». Критерии для оценки притязаний на пророчество включают в себя проверку того, исполнилось ли предсказанное (Вт. 18:21-22), и, предположительно, сравнение содержания пророчества с уже признанными (то есть библейскими) откровениями. Не менее критическое значение имело, без сомнения, и то, назидательно ли данное пророчество для Церкви. Хотя «испытывать духов» должны все верующие, руководству каждой церкви надлежит в конце концов выносить приговор относительно правомерности любого предполагаемого пророчества. Это наиболее правдоподобное объяснение запрета для женщин говорить в церкви (1 Кор. 14:33-38).

В отличие от Ветхого Завета, где божественно утвержденные пророки не подвергались постоянным повторным оценкам, в Новом Завете пророчество представляется не таким непосредственным и безошибочным (не считая нескольких исключений, составивших новозаветный канон). В Деян. 21:4 об очевидно пророческих увещеваниях говорится «по внушению Духа» (ср. выражение в Деян. 11:28), и все же в Деян. 21:11, 13-14 предполагается, что они содержат как божественную, так и человеческую (ошибочную) составляющие. Возможно, весть от Бога ограничивалась предсказанием, что Павел будет взят в узы, если пойдет в Иерусалим, но христиане в Тире ошибочно заключили, что Божья воля заключается в том, чтобы Павел не ходил туда. В современных пророчествах, которые могут варьировать от тщательно сформулированной вести, которую всемогущий Бог адресует прямо христианскому сердцу (хотя и необязательно совпадающей с содержанием многих проповедей), до более непосредственного раскрытия воли Божьей в конкретных обстоятельствах, тоже возможна такая смесь подлинного слова Божьего с подверженным искажениям человеческим толкованием. По той лишь причине, что подобные пророчества не согласуются с Писанием и никоим образом не соответствуют канону, аргумент о том, что в апостольскую эру пророчества должны были прекратиться, нельзя счесть верным. Но это не извиняет церкви, не предпринимающие никаких действий против тех, кто выступает с откровенно лживыми пророчествами. Смертная казнь (Вт. 18:20) ныне неприемлема, но уж разумеется, никто не обязан бояться (или выслушивать!) таких людей (Вт. 18:22).

Поскольку духовные дары даются только тем, кого избрал Бог, различение духов (1 Кор. 12:10) не может быть тем же самым, что и обязанность оценивать пророчества, предписанная всем верующим. Можно думать, следовательно, что речь идет об особой способности выявлять источник предположительно вдохновенных речей, быстро отличая истинного Божьего вестника от ложного, а не оценивать правомерность каждого конкретного сообщения.

Природу дара иных языков и их толкования следует определять через собственное учение Павла, а не предполагать, будто три случая разговора на языках (Деян. 2:1-13; 10:46; 19:6) должны предопределять форму глоссолалии в Коринфе. То, что духовный дар языков требует последующего истолкования, сразу отделяет его от событий в день Пятидесятницы. Упоминание ангельских языков в 1 Кор. 13:1 делает еще более вероятным, что языки в случае коринфян были не просто иностранными языками; параллельные феномены в соседних культурах всячески это подтверждают. Слово glossa в греческом языке может обозначать практически любую разновидность устной речи, как обладающей, так и не обладающей языковой структурой. Тогда дар языков относится к божественно ниспосланным речам, непонятным произносящему их или большинству его слушателей, но таким, которые впоследствии могут быть «переведены» на общепонятный язык либо самим говорившим, либо одним из слушателей с даром истолкования. Если такого толкования у говорящего нет, и нет оснований надеяться, что появится другой человек с даром истолкования, ему следует молчать (1 Кор. 14:27-28).

Глоссолалию можно практиковать как язык личной молитвы (1 Кор. 14:18-19); неясно, рассматривал ли это Павел как тот же самый дар, что и публичные речи на иных языках, однако он, несомненно, пытается умерить рвение коринфян к применению этого дара в церкви (1 Кор. 14:19). Фактически, Павел называет языки знамением для неверующих (1 Кор. 14:22), что, с учетом цитаты из Ис. 28:11-12 (1 Кор. 14:21), должно подразумевать знамение суда. Неверующие находят глоссолалию невразумительной, даже отталкивающей, и поэтому отвращаются от Благой Вести (1 Кор. 14:23). Место для языков — в полностью христианском собрании, однако здесь, как и в случае пророчеств, должны действовать строгие ограничения:одновременно применяют свой дар не более трех человек и всегда с истолкованием (1 Кор. 14:28), которое, предположительно, должно подвергаться такому же оцениванию, как и пророчества.

Дары исцеления и чудес — это еще два «сверхъестественных» вида благодати. Множественное число (1 Кор. 12:10, 28) в каждом примере подразумевает, что могут существовать разные виды даров к чудесам, или что эти дары не присущи человеку постоянно, а неоднократно даются в особых случаях, когда ими нужно воспользоваться. Терминология (iamata и dunameis соответственно) отсылает к разнообразным чудесам, совершенным Иисусом в четырех евангелиях и Его последователями в Деяниях, к чудесам, никоим образом не ограничивающимся одними апостолами (ср. особо: Стефан и Филипп — Деян. 6 - 8). «Исцеления» должны подразумевать восстановление телесного здоровья у больных или увечных, а «чудеса» охватывают более широкий круг сверхъестественных явлений. Духовный дар исцеления следует отличать как от чудесного выздоровления, которое Бог посылает в ответ на молитвы (как в Иак. 5:13-18), так и от обычной врачебной практики. Напротив, дар исцеления применяется в служении конкретного человека, получившего такую харизму. От такого человека при лечении стопроцентного успеха следует ожидать не больше, чем от учителя или евангелиста, или от обладающих различными другими дарами. С другой стороны, если в служении лишь изредка происходят те чудеса, которые рекламируются, оно вызывает больше подозрений.

Мудрость и знание проявляют себя в мудрых и сведущих речах (1 Кор. 12:8). Мудрость в Писании постоянно связана с прикладным знанием и житейской проницательностью, по своему характеру она фундаментально нравственна. Знание относится в особенности к усвоению и передаче духовных истин. Коринфяне хвалились своей мудростью и знаниями (1 Кор. 4:10; 8:1), возможно, относящимися к традиции языческих софистов, но Павел считает их хвастовство пустым и безосновательным. Для него истина сосредоточена на «безумии» распятия, в то время как истинно благочестивая мудрость приводит к духовной зрелости (1 Кор. 2). В 1 Кор. 13:2 обладание знанием параллельно овладению тайнами, пониманию сокрытых ранее истин, которые Бог раскрыл Своему народу.

Вера — это ярчайший пример дара, который усиливает состояние, уже присущее всем христианам (1 Кор. 12:9). С учетом 1 Кор. 13:2 дар веры предположительно включает в себя особую способность доверяться Богу в том, что Он вмешается необычными способами или в исключительно трудных ситуациях.

Служение, подаяние, благотворительность и вспоможение также высвечивают черты характера, которыми должны обладать все верующие. Слово служение в Рим. 12:7 происходит от того же корня, что и диакон, и может подразумевать тот род практической помощи, о котором говорится в Деян. 6:1-6. Подаяние можно также перевести как «сборы в пользу нуждающихся» (Рим. 12:8 — «раздаватель ли, раздавай в простоте»), и оно, вероятно, касается материальной помощи бедным. «Благотворительность» (Рим. 12:8) может относиться к другим формам милосердной заботы о нуждающихся, больных, престарелых и немощных. «Дары вспоможения» (1 Кор. 12:28) могут быть коринфским эквивалентом для трех перечисленных выше даров.

В то время как Лука обычно приберегает слово апостол для одного из двенадцати (Деян. 1:21-22; но ср. Деян. 14:14), Павел использует этот термин в более широком смысле — для обозначения духовного дара (1 Кор. 12:29; Еф. 4:11). Он причисляет к апостолам не только себя самого (Рим. 1:1), но также Тита и Епафродита (2 Кор. 8:23, Флп. 2:25; они для него «товарищи», «сотрудники», «сподвижники»), Андроника и Юнию, «прославившихся между Апостолами» (Рим. 16:7), и Иакова, «брата Господня» (Гал. 1:19); ни один из них не удовлетворяет критерию Луки. Очевидно, он употребляет слово в его более общем для греческого языка смысле, то есть в смысле человека, посланного с ответственным поручением. В христианском контексте речь идет о божественной миссии; к числу современных синонимов относятся «миссионер» и «посланник церкви».

Подобно апостолам, евангелисты (1 Кор. 12:28; Еф. 4:11) проповедуют Благую Весть неспасенным людям. В отличие от апостолов, евангелисты не обязательно основывают местные церкви для обращенных ими людей. Все христиане должны благовествовать (Мф. 28:18-20), но имеющие такой дар отличаются особой способностью пробуждать в людях веру в Христа.

Роль учителей в библейских культурах была более ограничена, нежели в современном обществе. Их задача заключалась в первую очередь в передаче обучающимся фиксированного набора сведений, зачастую с помощью простого заучивания наизусть. В Новом Завете нередко проводится разграничение между благовествованием (проповедь или kerygma) и последующими наставлениями в доктрине (учение или didache). В Деян. 2:42 говорится об «учении Апостолов» как о составной части ежедневного служения нарождающейся Иерусалимской церкви. Учительство может частично совмещаться с пророчеством (Деян. 13:1), поскольку и учитель, и пророк несут Слово Божье, однако в случае учительства больше внимания уделяется овладению содержанием. Отсутствие второго указательного определения в выражении «иных пастырями и учителями» (Еф. 4:11) подразумевает еще одно совмещение: христианские учители всегда должны исполнять пастырские обязанности; пастыри всегда должны правильно передавать содержание учения.

Выражение poimen (Еф. 4:11) обозначает пастыря. Этот дар не обязательно соответствует роли современного пастыря в полном ее объеме, а лишь такой ее составляющей, как пастырская забота и воспитание. В Деян. 20:28-31 и в 1 Пет. 5:1-4 описывается, какое пастырское служение требуется от этих блюстителей.

Слово kybernesis (1 Кор. 12:28), обычно переводимое как «управление», может также означать «надзирание» или «наставление» и охватывает властные и административные аспекты руководства церковью.

Глагол proistemi (Рим. 12:8) может подразумевать руководство или оказание практической помощи. Таков может быть эквивалент в Послании к римлянам для всех даров руководства из Еф. 4, хотя ближайший контекст (раздаватель, благотворитель) свидетельствует в пользу второго варианта. Родственное существительное prostatis означает «патрон, спонсор», поэтому наилучшим вариантом будет, по-видимому, следующее определение этого дара — употребление своего богатства на помощь и поддержку нуждающихся членов Тела Христова.

Проблемы современности. В экзегетике нет обоснований для утверждения о том, что какой-либо из даров упразднен. Дары — это особые Божьи благословения для христианского служения в новозаветную эпоху, возможно, наиглавнейшее средство для осуществления служения (Деян. 2:17-21; 1 Кор. 1:7). В противовес умозаключению, что коль скоро на протяжении большей части истории церкви новые сверхъестественные дары не проявлялись, то харизмы были ограничены апостольской эрой, можно высказать три возражения: 1) эти дары не исчезли в конце I столетия, но встречались еще и в III; 2) последующее их сокращение объясняется скорее нарастанием внебиблейской институциализации церкви и гипертрофированной реакцией на злоупотребление дарами в еретических кругах (особенно среди монтанистов); 3) даже в таком случае, ни один из периодов церковной истории не заканчивался без того, чтобы проявились все дары. Возрождение даров в XX столетии нельзя объяснять приближением последних дней, поскольку «последние дни», согласно Новому Завету, относятся к концу всей церковной эпохи. Однако это может быть следствием восстановления более библейского по характеру, более непосредственного и всеохватного поклонения Богу и служения.

Говоря вкратце, попытки объяснить все современные харизматические феномены делами дьявола или просто человеческим мошенничеством — ошибочны. И все же не существует гарантий, что любое предполагаемое проявление Духа является подлинным; каждое должно подвергнуться проверке. В 1 Кор. 14:39-40 выражен взгляд Павла на данную проблему и даны такие замечательно ясные указания, которые, если бы мы их применяли, далеко продвинули бы церковь в улаживании разногласий по поводу даров. С одной стороны, ни один из даров не следует запрещать, даже иные языки (1 Кор. 14:39). С другой стороны, «все должно быть благопристойно и чинно» (1 Кор. 14:40), как это проиллюстрировано наставлениями относительно пророчества и языков в 1 Кор. 14:26-38. Растущее число как харизматиков, так и нехаризматиков начинает следовать этому двойному указанию; однако многие все еще пренебрегают им, к ущербу для единства церкви и во вред ее миссии.

Крейг JI. Бломберг См. также: СВЯТОЙ ДУХ.

Литература: D. Aune, Prophecy in Early Christianity and the Ancient Mediterranean World ; D. Bridge and D. Phypers, Spiritual Gifts and the Church; F.F.Bruce, The Epistles to the Colossians, to Philemon, and to the Ephesians; D. A. Carson, Showing the Spirit; С. E. B. Cranfield. The Epistles to the Romans, vol.2; J. D.G.Dunn, Romans, vol.2; E. E. Ellis, Pauline Theology ; G. D. Fee, The First Epistle to the Corinthians ; C. Forbes, NovT 26 (1968); 257-70; R.Y.K.Fung, EvQ 56 (1984): 3 20; M.Green, I Believe in the Holy Spirit ; W. A.Grudem, The Gift of Prophecy in 1 Corinthians; K.S.Hemphill, Spiritual Gifts; D.Hill, New Testament Prophecy ; R. P. Martin, The Spirit and the Congregation ; W. E. Mills, A Theological/Exegetical Approach to Glossolalia: Speaking in Tongues ; S. Schatzmailll. A Pauline Theology of Charismata ; M.Turner, VoxEv 15 (1985): 7-64.