КРЕЩЕНИЕ

(BAPTIZE, BAPTISM)

Греческий корень в baptizein означает «окунать», «погружать», «топить», отсюда «мыть», «погружаться», «тонуть» (в проблемах). Благодаря иудейским правилам ритуального очищения слово приобрело специфическое религиозное значение, предполагающее «очищение» от всего, что несовместимо с присутствием Бога.

Когда многочисленные неевреи в диаспоре стремились войти в израильское сообщество, то публичное покаяние и принятие закона Моисеева обязательно должно было сопровождаться обрядом погружения в воду, символизирующим и осуществляющим религиозное, нравственное и ритуальное очищение от языческой скверны. Обсуждение этого вопроса евреями древности (отголосок которого слышен в 1 Кор. 10:2) свидетельствует о возникновении такого обряда посвящения прозелитов в дохристианскую эпоху. Именно поэтому крещение Иоанна не нуждалось в пояснениях, хотя подвергалось сомнению право Иоанна совершать этот обряд, а его требование очищения «де Авраама» звучало оскорблением (Мф. 3:7-9; Ин. 1:19-24).

Обряд Иоаннова крещения отличался более сильным упором на покаяние, более глубокой нравственной подоплекой (Лк. 3:3,10-14, 33) и приобщением к сообществу («ученики Иоанновы» в Мф. 9:14), готовившемуся встретить Мессию (Лк. 3:16-17).

Этот обряд приобрел еще более глубокое значение и большую силу благодаря примеру и служению Иисуса. Почему Иисус, будучи безгрешен, получил «крещение покаяния» — вопрос спорный. Некоторые считают, что Иисус уже знал об уготованном Ему служении в качестве Мессии, «к злодеям причтенного» (Ис. 53:12). Но в Мк. 1:10-11 показывается, что Иисус получил подтверждение правильности этого поступка словами из Пс. 2:7 и Ис. 42:1, когда Он вышел из воды. Поскольку Иисус считал, что учение и крещение Иоанново — «с небес», присоединиться к нему было проявлением «правды», которую Иисусу «надлежит исполнить» (Мф. 3:15; 21:25).

Вместе с подтверждением, что Иисус — Сын Божий, сходит Святой Дух для помощи Иисусу в Его служении. Иисус больше не вернулся к уединенной жизни в Назарете, Он немедленно «возведен» был Духом в пустыню, где подвергся искушениям как Сын Божий (Мф. 4:3, 6) и готовился к Своему мессианскому служению.

В евангелиях не указано, чтобы Христос Сам крестил. Однако призыв Петра в Пятидесятницу, упомянутые Лукой в Деяниях пятнадцать случаев крещения, а также высказывания Павла, Петра и Иоанна не позволяют сомневаться в уверенности первых учеников, что это крещение освящено властью Иисуса, как и возвещает Матфей (Мф. 28:19-20).

Рассказ Луки об апостольском крещении предполагает изначальную связь этого обряда с покаянием и отпущением грехов (Деян. 2:38), с омовением грехов (Деян. 22:16) и вступлением в сообщество верующих. Однако основной упор Лука делает на новых чертах обряда крещения. Хотя евангельская эра начинается с крещения, которое проповедовал Иоанн (Деян. 1:22; 10:37), христианское крещение, дарующее Святой Дух, отличается от Иоаннова (эти слова приписываются во всех евангелиях Иоанну, а в Деян. 1:5; 11:16 — Иисусу). Это отличие подчеркивается в Деян. 18:25; 19:1-7 и требует повторного крещения водой и (иногда) возложения рук для сошествия Святого Духа. Н другой стороны, то, что Корнилий и его близкие уже приняли Духа, стало для Петра оправданием последующего их крещения (Деян. 10:47; 11:17; ср. 8:14-17). При этом не прослеживается никакого формального обряда приобщения: обряд меняется в зависимости от обстоятельств и сделанных приготовлений. Но связь крещения водой с принятием Святого Духа породила новое сочетание — «крещение Святым Духом» (Мк. 1:8; Деян. 1:5).

В девяти случаях Лука говорит о крещении как о естественном отклике услышавших и принявших благовестив. В четырех из них слышат и крестятся родственники, близкие друзья или домочадцы; в Деян. 16:14-15; 18:8 не говорится, что домочадцы уверовали.

Отклик на благовестив об Иисусе, Сыне Божьем и Спасителе, Который был распят, воскрес, прощает грехи, дарует Святого Духа и придет снова как Судия — так кратко, но ясно можно выразить смысл крещения именем или во имя Иисуса как Христа, Господа, Сына Божьего (Деян. 8:37). Сочетанием «во имя» подразумевается данная Иисусом власть на совершение обряда; «во имя» (Деян. 8:16; 19:5) отмечает переход во власть Христа в качестве искупленного Им. В Иак. 2:7 предполагается призыв Христа (прийти? {если переводить фразу буквально, то вместо синодального «называетесь» можно поставить «зовётесь», что уже может предполагать зов, призыв}); в других местах необратимое публичное признание Христа в качестве Господа (Рим. 10:9-13; 14:9; Флп. 2:11) отмечает решительный переход крестившихся к христианской жизни со всеми ее правами и обязанностями. Такое исповедание при крещении стало прообразом позднейших символов веры; тринитарная формулировка в Мф. 28:18-20 вполне может представлять собой ранний этап в развитии вероисповедания.

Размышления о церковной жизни помогали углубить богословское и этическое значение крещения, не изменяя его условий и не забывая о его изначальном смысле.

Так, Павел, крестившийся через три дня после своего драматичного обращения, очевидно, чувствовал потребность в этом обряде, несмотря на враждебное отношение к нему фарисеев (Ин. 1:24-25). Павел на удивление подчеркнуто выделяет его среди непременных атрибутов жизни, которые объединяют Церковь (Еф. 4:4; причастие сюда не включено). Он совершал или подтверждал важность крещения на протяжении всего своего служения, хотя не хвалился, что крестил кого-либо, и не одобрял, когда из крещения делали символ христианской благонадежности (1 Кор. 1:13-17). Также он давал понять, что крещение совершают и в тех церквах, которые он не посетил (в Риме, в Колоссах).

Итак, Павел тоже признает изначальный обряд крещения (Рим. 6) и сопровождающее его исповедание Христа как Господа (Рим. 10:9-13), которое, согласно 1 Кор. 1:12-13; 6:19-20 и Гал. 3:29; 5:24, недвусмысленно подразумевает принадлежность ко Христу. Но Павел добавляет еще представление о «запечатлении» знаком владетеля — словно собственности, ждущей, пока ее выкупят (Рим. 8:23; 2 Кор. 1:22; Еф. 4:30). Это «доброе исповедан175 (1 Тим. 6:12), сделанное при крещении, является откликом на благовестив Павла о страданиях и воскресении Господа, оно стало возможно через благодать Бога и выражает готовность верить, довериться и подчиниться. Павел подчеркивает, что люди спасаются не благодаря своим добрым делам и даже не благодаря доброму делу крещения, а исключительно через веру во Христа (Рим. 3:20; 4:4-5; Гал. 3:2, 11; Еф. 2:8).

Павел сохраняет также изначальное понимание крещения как вхождения в сообщество верующих: «все мы... крестились в одно тело» (1 Кор. 12:13). Некоторые исследователи полагают, что Павел подразумевает именно это, когда говорит: «во Христа крестившиеся» (Гал. 3:27). Они воспринимают его описание христиан, пребывающих во Христе, в виде экклезиологической, церковной формулы: верующий крестится «во всего Христа», причем воскресший Господь является головой, а Церковь — телом. Другие же понимают сочетание «во Христа» как более личные, мистические отношения. Павел, несомненно, подтвердил бы, что истинное крещение дает обращенному обе эти привилегии.И опять же, Павел продолжает подчеркивать связь крещения с наделением Святым Духом. Именно Святым Духом крестящийся приобщается к Церкви, он пьет живую воду единого Духа и запечатлевается для окончательного спасения.

О принятии верующими Святого Духа Павел регулярно упоминает, используя глагольную форму, которая подразумевает длительность времени («аористы крещения»), он называет крестившихся «омывшимися Духом» (1 Кор. 6:11) и таким образом, возможно, полагает, что каждый крестившийся «имеет» Духа (Рим. 8:9). Однако он нигде не приводит аргументации, которую использовал в случае с крещением «во Христа»; Павел считает принятие Духа при крещении само собой разумеющимся, а жизнь под властью Духа — нормой христианского существования (Рим. 8:2-5). Но, со всем тем, дарованный при крещении Дух есть лишь задаток, залог, гарантирующий неизмеримое будущее благословение (2 Кор. 1:22; 5:5).

Павел сохраняет также прежнее понимание крещения как омытия грехов, «бани возрождения и обновления Святым Духом», как это названо в Тит. 3:5, очищения невесты Церкви «банею водною посредством слова» (1 Кор. 6:11; Еф. 5:26). Точное соотношение воды, Слова и Духа при таком очищении не определено; они являются составными элементами в обряде, передающем кающемуся сердцу божественное прощение.

Подразумеваемое полное изменение отношений и мировоззрения метафорически выражено двумя способами. Метафора разоблачения и облачения в Кол. 3:8-14 (и шесть параллельных мест) повторяет катехетические указания, уже знакомые первым читателям книг Нового Завета, и прямо отсылает к физическим приготовлениям для «омытия» крещением. Вторая метафора связана с обрезанием, еще одним «очищением», которое требовалось от последователей иудаизма и иногда объяснялось как «отказ от плоти». Павел уверяет новообращенных язычников в Колоссах, что им нет необходимости делать еврейское обрезание, на котором настаивали некоторые иудаисты: «В Нем вы и обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым; бывши погребены с Ним в крещении» (Кол. 2:11,12). Это единственное упоминание Павлом обряда крещения, параллельно с которым говорится об обрезании. И он сразу забывает об обрезании, чтобы описать производимую крещением перемену в соответствующих новому времени оборотах: «бывши погребены с Ним в крещении, в Нем вы и совоскресли верою в силу Бога».

Этот взгляд на крещенскую купель как на могилу, в которой раз и навсегда будут погребены дохристианское я человека и его прежняя жизнь и из которой новое я восстанет к жизни в новом качестве, по-видимому, принадлежит самому Павлу. Он возвращает нас к одной из метафор, которую использовал Иисус, говоря о раскаянии, — к самораспятию (Мк. 8:34; Гал. 2:20; 6:14), и указывает, что крещение есть тот момент, когда обращенный в самом деле принимает свой крест, умирает вместе со Христом для себя, для греха и для мира, а затем возрождается с Ним к жизни, постоянно обновляемой силой Его воскресения (Рим. 6:1-11).

Такая смерть и воскресение со Христом подразумеваются принятием Евангелия. В Послании к римлянам Павел отвергает предположение, будто бы человек, даже если он оправдывается одной верой, может сохранять веру и продолжать грешить. Павел возражает: человек не может постоянно принимать смерть Христа ради своих грехов и вести себя так, будто грех ничего не значит. Покаянная вера, которая дает спасение, неизбежно приводит верующего к такому объединению со Христом в вере, в котором человек умирает вместе со Христом для греха и воскресает вместе со Христом для жизни, отвергающей грех. Вот что выражает, показывает и совершает крещение.

Павел определенно имеет в виду, что при условии покаяния и веры акт крещения (который нельзя затем отменить) завершает все, что он выражает, — переход в собственность Господа, вступление в Церковь,принятие Духа, прощение и отпущение грехов. Но Павел столь же однозначно утверждает: все, что декларировано крещением, должно быть подтверждено впоследствии. Крестившиеся должны повиноваться своему вновь обретенному Господу, хранить верность Церкви, к которой они присоединились (Флп. 2:1-4), ходить в Духе и взращивать Его плод (Гал. 5:16-25), считать себя умершими для греха, не позволять греху царствовать (Рим. 6:11-12; 8:5-8; Кол. 3:5, 6). Крестившиеся будут искренне радоваться тому, что уже произошло, и сохранят бывшее у них при крещении расположение духа на весь остаток жизни, глубоко раскаиваясь в каждом случае, когда это им не будет удаваться.

Многие богословы убеждены, что основой для 1 Послания Петра послужила проповедь для вновь крещенных. Бесспорно, послание вполне определенным образом соответствует этой цели (1 Пет. 1:14, 23; 2:2-3, 10, 25) и содержит конкретные указания для старых и новых членов церковного сообщества (1 Пет. 5:1-5). Петр подробно говорит о Благой Вести, о вере, о новом рождении, об очищении, об отказе от плоти, о Духе, о вступлении в сообщество верующих, о признании Христа своим Господом — повторяя многие из уже отмеченных мыслей, относящихся к крещению.

То, что Петр внес нового (1 Пет. 3:21-22), вызывает бесчисленные вопросы. Твердо заявленное утверждение — «нас ныне крещение спасает» — ассоциируется как со словами из Мк. 16:16, так и с «велением» Петра креститься (Деян. 10:48). Но чтобы точно уяснить смысл его слов, требуется внимание. Здесь Петр призывает к «доброй совести» — а именно такое спасение человек получает только через крещение, возможное благодаря триумфальному воскресению и вознесению Христа над всеми «властями».

Положение читателей характеризуется в 1 Пет. 3:13-17; 4:1-5, где снова говорится о необходимости и смысле «доброй совести». Угроза преследований вновь упоминается в 1 Пет. 4:12-19, и опять на нее следует отвечать правильным общественным поведением. На таком фоне крещение становится не просто физическим омовением (как в иудаизме, у ессеев и в языческих кругах), но «обещанием Богу доброй совести» и тем же обещанием по отношению к враждебным светским властям — обещанием добропорядочного общественного поведения. Это не гарантирует безопасности, как показали муки Иисуса (1 Пет. 3:18); христиане по-прежнему должны быть готовы безвинно пострадать. Но как Христос победил, так могут это сделать и они, с Его помощью и защитой.

Этот неожиданный призыв имел достаточно подтверждений. В Пятидесятницу Петр увещевал своих слушателей через крещение спастись «от рода сего развращенного». Иоанн Креститель призывал своих слушателей к крещению покаяния как способу спастись от мира, подлежащего суду. Петр вспоминает Ноя и спасшееся с ним ничтожное меньшинство людей, живших в другом развращенном поколении: лишь восемь душ спаслись потопом от суда Господа над тем греховным веком. Используя широкую панораму сравнений, Петр включает в содержание крещения и обещание социально ответственного поведения, а также он гарантирует поддержку и защиту перед лицом зла, угрожающего новообращенным, вплоть до окончательной победы. Крестившиеся становятся участниками непрестанной войны добра и зла, но их Господь уже преодолел врага.

О «сакраментализме» Иоанна сказано так много, что категорически необходимо подчеркнуть: по мнению этого апостола, спасение тоже приходит через веру (свыше пятидесяти раз в Евангелии от Иоанна и в 1 Послании Иоанна) в исторически реального Христа (причем пятнадцать раз это особо подчеркнуто), «посланного» Богом из любви (свыше пятидесяти упоминаний) к избранным. Принятие Духа при крещении и предполагающееся вхождение в христианское сообщество у Иоанна столь же очевидны, как и по более ранним источникам (Ин. 3:5-6, 17).

Но Иоанн намного тверже настаивает на необходимости крещения (Ин. 3:5; 13:8-9), на освящении крещения Иисусом (Ин. 3:22, 26; 4:1-2) и на превосходстве христианского крещения по отношению к крещению Иоанна Крестителя (Ин. 1:26-33; 3:25-30). Опуская какие-либо описания крещения Иисуса, Иоанн намеренно принижает значение любого крещения в «память» или подражательного, тем самым подчеркивая, что в крещении имеют значение только переживания верующего.

Без возрождения водой и Святым Духом никто не может увидеть Царство и войти в него или обрести духовную природу. Исцеление слепых омытием по указанию Христа (Ин. 9:11) заставило позднее Церковь называть крещение «просвещением». В словах из Ин. 19:34, столь торжественно выделенных, подразумевается, что одной из целей смерти Христа было именно освящение воды и крови, посредством которых христианский опыт может быть передан и усвоен. В 1 Ин. 5:6-12 приведено обратное положение: продолжающееся свидетельство Духа и таинства в текущем церковном опыте доказывают (вопреки отрицаниям гностиков), что Христос явился во плоти и умер, чтобы мы могли жить.

Во времена, когда писал Иоанн, обряд христианского крещения уже давно устоялся и его духовный смысл и важность были хорошо известны. Однако не существует никакого рассогласования между сакраментализмом Иоанна и верой как средством приобщения к христианской жизни. Таинство есть таинство веры, имеющее исторические корни и передающее свой смысл не мистическим волшебством, а через божественное действие в восприимчивом и верующем сердце.

Таким образом, христианское крещение сохранило ветхозаветные основы библейского учения: сначала Бог дарует благодать, затем человек, ее не заслуживающий, откликается с благодарностью. В Евангелии Бог дарует через Христа прощение, жизнь, Духа: откликом в виде крещения, освященного Христом, человек выражает веру в умершего и воскресшего Господа Спасителя, а также утверждает свою решимость умереть для прежней греховности и возродиться для новой жизни. Бог не оставляет без внимания эту надежду: Он выполняет все обетования Евангелия, которые верующее сердце может воспринять.

Р. Э. О. Уайт

См. также: КРЕЩЕНИЕ ОГНЕМ; КРЕЩЕНИЕ ДУХОМ СВЯТЫМ; ДАРЫ СВЯТОГО ДУХА.

Литература: К. Bartli, Teaching of the Church regarding Baptism; O.Cullmann, Baptism in the New Testament; G. R. Beasley-Murray, Baptism in the New Testament; M.B. Green, Baptism; P. Ch.Marcel, The Biblical Doctrine of Infant Baptism; R.E.. White, The Biblical Doctrine of Initiation.