ПЛАЧЬ ИЕРЕМИИ

БОГОСЛОВИЕ КНИГИ

(LAMENTATIONS, THEOLOGY OF)

Книга Плач Иеремии — это монолог. Хотя в ней говорится о Боге, она не содержит слов Бога. Структура этой книги, за исключением последней главы, представляет собой набор акростихов (неочевидных в английском переводе). Ее жанр — плач. Книга сформировалась в рамках нескольких традиций, таких как связь между грехом и наказанием. Историческим контекстом книги является национальный кризис — разрушение Иерусалима. Рассказчик — одновременно свидетель и жертва этой трагедии. Доминирующим действующим лицом в монологе выступает Бог; в поле зрения попадают также такие Его человеческие орудия, как Вавилон (неназванный) и Едом. Язык книги насыщен метафорами. Богословие книги следует раскрывать с учетом ее формы, жанра, традиций, контекста и характера действующих лиц.

Выражение страданий. Исходный ракурс, открывающийся в книге, связан с этим миром. На первый план выходит трагедия Иерусалима, разграбленного вавилонянами (587 до Р.Х.), и народа, переселенного в плен (Пл.И. 1:3; 2:8-9). Жители города находятся в отчаянном положении и подвергаются угнетению (Пл.И. 1:1-21; 5:1-18). Страдания и бедствия становятся центральной темой (ср. Пл.И. 3:1-20). И нужна не проза, а поэзия, чтобы донести этот пафос. Тон задается погребальными песнопениями (Пл.И. 1; 2; 4). Четыре из пяти глав написаны в форме акростиха на еврейский алфавит и призваны, по-видимому, как можно выразительнее описать страдания. Использованная лексика и метафоры придают картине страданий зримость и конкретность. Город, некогда гордый, {синод. «многолюдный, великий»}, теперь уподобился вдове, царица стала рабыней (Пл.И. 1:1). Теология Сиона, основанная на несокрушимости города и храма (Пс. 47; 131:13; Иер. 7:4), доказала свою несостоятельность. Добрые времена празднеств, веселья, благоденствия и процветания ушли в прошлое (Пл.И. 1:7; 3:17). Князья, когда-то лоснившиеся и щеголявшие украшениями, теперь темнее черноты, и кожа их иссохла (Пл.И. 4:8; ср. Пл.И. 1:6). Женщин и девиц насилуют (Пл.И. 5:11). Дети плачут от голода (Пл.И. 2:12). Некому утешить Сион (Пл.И. 1:17). Горечь реальности не затушевана, а наоборот всячески подчеркивается. Бедствия не замалчиваются и не приукрашиваются, хотя они и вызывают недоуменные вопросы о Боге. Ради исцеления, горе, как и в случае Иова, должно быть выражено в словах.

Обращение к Богу среди этих несчастий вдохновлено сознанием того, что Он не оставит страдающих людей. Первым шагом, следовательно, будет прийти к Нему со своими бедами. Горе из-за утраты достояния, потери практически всего, глубокое отчаяние несчастных так выразительны — и значит, Бог не может их не заметить! В центре внимания оказывается жестокий голод (Пл.И. 2:20; 4:10), возможно, в связи с традиционными представлениями, что Бог осуществляет Свои намерения, насылая голод (Быт. 12:10; Руфь; Иер. 14). Из глубины страдания восходит стон о возрождении и обновлении (Пл.И. 5:21-22).

Бог вмешивающийся. Несколько поэтических текстов представляют собой разъяснение — но также и анализ — того, на какую из предшествующих традиций следует опираться. Эта традиция предусматривает веру в причинно-следственную связь между грехом и страданиями. Книга Иова, написанная, вероятно, раньше, нежели Плач Иеремии, выявила, что прежние представления, будто бы всякое страдание обязательно является наказанием за злые дела, не обладают полнотой. И тем не менее, представление о том, что грех влечет за собой наказание, зародилось еще во времена грехопадения в Едеме. В Плаче Иеремии связь между грехом и страданием выявляется сразу: «Господь наслал на него горе за множество беззаконий его» (Пл.И. 1:5). Грех — это нарушение взаимоотношений. Израиль, если прибегнуть к метафоре, находится под тяжким ярмом, и силы его ослабли (Пл.И. 1:14). Бог, говорит страдалец, «извратил пути мои и растерзал меня, привел меня в ничто» (Пл.И. 3:11). Израиль объясняет свое положение в рамках традиции: «Мы отпали и упорствовали... опустошение и разорение — доля наша» (Пл.И. 3:42, 47). В каждой из пяти глав грех указан в качестве первопричины несчастий (Пл.И. 1:8; 2:14; 3:42; 4:13; 5:7).

Грех Израиля может быть если и не прощен, то понят в рамках другой традиции: ожидаемого от пророков служения. Обвинять следует руководителей (Пл.И. 4:12-13). Раны Израиля, глубокие как море, появились оттого, что пророки не сумели обличить его грехи и тем самым предотвратить его пленение (Пл.И. 2:14). В основе этого обвинения лежит убежденность, что одна из обязанностей пророков — изобличать и выявлять общественное зло (ср. Иер. 7:1-15). Упомянутые в стихе Пл.И. 2:14 пророки, изрекающие ложные откровения, вполне могут быть теми, кто возвещал грешному народу мир и с кем так яростно спорил Иеремия (Иер. 23:16-18).

Еще одна усматриваемая в Плаче Иеремии традиция — то, что Бог борется со Своим народом. Исайя высказывается кратко: «Поэтому Он (Бог — Э.М.) обратился в неприятеля их: Сам воевал против них» (Ис. 63:10; ср. Чис. 14:39-45). Это утверждение, перефразированное в тексте из Пл.И. 2:5 «Господь стал — как неприятель», теперь служит для объяснения трагедии 587 г. до P. X., но на ином уровне. Разорение приписывается в конечном счете действиям Бога (Пл.И. 3:38). Бог «отнял ограду Свою, как у сада; разорил Свое место собраний» (Пл.И. 2:6, 17; ср. Пл.И. 1:12; 2:1; 3:1).

Бог — вечный правитель (Пл.И. 5:19). Он еще и Спаситель, поэтому надежда на искупление, основанная на верности Бога, остается живой. Проклятия в адрес врагов (Пл.И. 1:21-22; 3:59-66; 4:21-22) и покаянная молитва (Пл.И. 3:40-41) являются двумя гранями этой надежды.

Бог праведный, гневный, милосердный. Предполагается, что в характере Бога присутствуют одновременно неприступность и отзывчивость. Утверждение, что Бог праведен (Пл.И. 1:18), звучит непреложной истиной. Однако из-за злых дел Его народа в Плаче Иеремии больше говорится о Божием гневе, чем о Его праведности. Ярость, метафорически названная «пылом», служит выражением праведности Бога. Каждый акростих, но в особенности второй, содержит упоминание о Его гневе (Пл.И. 1:12; 2:1, 2, 3, 4, 21, 22; 3:43; 4:11). Ярость Божья, говоря поэтическим языком, изливается «как огонь» (Пл.И. 2:4; ср. Пл.И. 4:11), и укрепление дщери Иудиной разрушено (Пл.И. 2:2), царь и священник отринуты (Пл.И. 2:6), а дети и старцы убиты (Пл.И. 2:21). Иеремия и другие пророки до него предостерегали Израиль, что гнев Божий, если переполнится мера его, будет ужасен (Иер. 30:23-24; Ам. 1:3-5, 6, 10, 11).

Каких-то попыток разъяснить, каким образом гнев Божий совместим с Божиим милосердием, мы здесь не встречаем, но милосердие характерно для Бога не в меньшей степени, чем гнев. Традиция, согласно которой Бог неотступно милосерден и благ, но при этом воздает по справедливости, не исчезает. В основной части третьей главы, которую можно счесть средоточием всей книги, верность Божья названа великой и обновляющейся «каждое утро» (Пл.И. 3:23). Поток эмоций, выплеснувшийся в двух предыдущих главах, умеряется теперь здравым, обоснованным богословием. Божии милосердие и любовь не истощаются (Пл.И. 3:22, 32). По Своей глубинной сути Бог не склонен доставлять людям страдания (Пл.И. 3:33). Вера в милосердие Бога порождает сокровенные упования у живущих в этом несчастном городе или находящихся в плену (Пл.И. 3:21).

Бог, воспринимаемый далеким. Жанр плача — как плача отдельного человека (Пл.И. 3), так и плача общего (Пл.И. 5), — создает колорит книги. Сутью плача является жалоба, которая может принимать различные формы (ср. Пс. 6; 12). Основой для жалобы в Плаче Иеремии выступает кажущееся отсутствие Бога, Его недоступность, даже Его отказ слушать. Здесь снова появляются метафоры. Бог преградил дорогу молящемуся «каменьями» (Пл.И. 3:9) и закрыл Себя облаками, «чтобы не доходила молитва наша» (Пл.И. 3:44).

И все же молитвы возносятся снова и снова. Подобно тому, как Моисей не только высказывал просьбы, но и объяснял, почему Бог должен ответить (Исх. 32:11-14), здесь тоже поэт старается «воздействовать» на Бога, указывая на издевательства и вероломство противников (Пл.И. 3:61-63). Еще одна побудительная причина — то, что жертвы полностью беспомощны и несчастны (Пл.И. 1:20; ср. Ам. 7:2). Далее, в качестве довода приводится и прежнее вмешательство Бога — некогда Бог приближался и говорил: «Не бойся» (Пл.И. 3:55-57). Жалоба обусловлена пониманием того, что Бог, даже если Он кажется отсутствующим, суть Бог, Который заботится о жертвах, Который начинает действовать, откликаясь, как это было в истории исхода, на стон о помощи. Отсюда неотступная мольба: «Воззри, Господи» (Пл.И. 1:9, 11; 3:63; 5:19-21). В конце концов Бог услышит.

Элмер А. Мартене

См. также: ИЗРАИЛЬ; ИЕРЕМИЯ: БОГОСЛОВИЕ КНИГИ.

Литература: В. Albrektson, Studies in the Text and Theology of the Book of Lamentations, R. B. Chisholm, Jr., A Biblical Theology of the Old Testament, pp. 359-63; N. K. Gottwald, Studies in the Book of Lamentations, B. Johnson, ZAW 97/1 (1985): 58-73.